Инсуррекционализм (повстанчество, повстанческий анархизм) это, пожалуй, на сегодня наиболее серьёзная проблема российского анархистского движения, и вызвана она тем, что повстанческие идеи крайне легки для юношеского восприятия в силу своей примитивности и «адреналинности» (это уже про практическую сторону инсуррекционализма). Основа основ (теоретическая) это статьи Альфреда Бонанно, а также изданный в 2006 г. сборник «На ножах со всем существующим», в который вошли статьи разных авторов (в первую очередь собственно Бонанно). Причем самое слабое в этом сборнике – это попытки разобраться в современном обществе и имеющих место тенденциях развития: анализ дается крайне поверхностный и слабый, не выдерживающий ни малейшей критики. Дам лишь несколько отсылок, чтоб продемонстрировать эту поверхностность. Бонанно, в своей статье «Повстанческие анархисты против нового технологического порядка» называл причиной крахсоцлагеря «рождение нового компьютезированного капитализма»[1], что говорит о том, что автор полностью не понимал сложных причин, состоявших из проблем в экономике и политике, стоявших за кризисом государственно-капиталистических режимов в странах Восточной Европы. В той же статье автор бездумно восхвалял любой процесс в направлении распада крупных государств[2]. То, что Бонанно не видел опасности в росте националистических настроений (в данном случае он воспринимал их положительно) и создание системы этакой неофеодальной раздробленности, опять же говорит не в пользу автора, ну а гражданские войны на Балканах, резня в Чечне, ситуация с разгулом бандитизма в Сомали и вовсе наглядно демонстрируют ущербность позиции итальянского «повстанца», которого, по всей видимости, не смущают никакие реки проливаемой крови, «лишь бы было поменьше крупных государств». Или еще один перл из той же статьи о том, что информационные технологии не могут служить никой цели, кроме «власти боссов»[3]. Чем то это напоминает примитивистов с их мантрой о том, что технологии – это зло и только зло. Уже хотя бы развитие сети Интернет, изначально создававшейся в интересах американских военных, сети, при помощи которой координируют свою деятельность многие современные леворадикалы, говорит о том, что Бонанно и тут сел в лужу. «Социальная дезинтеграция - результат экономическогопереструктурирования восьмидесятых годов»[4] - еще одно поверхностное высказывание А. Бонанно. Поверхностное, и, к тому же – глупое, так как социальная дезинтеграция, если уж на то пошло, имеет много более глубокие корни и искать их нужно во всей истории развития товарно-денежных, рыночных экономических отношений, частными случаями которой являются капитализм как таковой, и индустриальный в частности, а так же то, что вошло в наш лексикон как «общество потребления» в качестве характеристики сложившегося общества на Западе и в странах государственного капитализма после Второй мировой войны. Ну и так далее, перечислять и разбирать перлы Бонанно можно очень долго, и это вполне достойно написания отдельной книги. Повстанчество рррадикально, оно выступает с критикой легальных методов борьбы (это у инсуррекционалистов пунктик похоже такой – «легализм»), и за псевдотактику «прямого действия». И, если исторически под «прямым действием» подразумевается независимая деятельность рабочего класса, неподконтрольность политическим партиям, отстаивание непосредственно самими трудящимися своих собственных интересов (причем исторически не принципиально – легальные это способы, или нелегальные), то для нынешних горерадикалов это не их (ррррадикалов наших) прямое действие. А вот поджог полицейского участка или там погром (точнее – псевдопогром, реально никакого погрома, конечно, не было) Химкинской администрации 28 июля 2010 г. именно их, так как в первом случае – это чей-то личный акт, во втором – разовая коллективная акция «заезжих гастролёров», то есть отнюдь не живущих в Химках людей, но именно что залётных политически ангажированных персонажей. Для исполнителей подобных «акций» выброс адреналина обеспечен, равно как и самоудовлетворение от осознания собственной «крутости», для борьбы же за собственно анархистские (да и вообще за любые социалистические) идеалы на выходе не оказывается ровным счетом ничего. Да и капитализму с государством тоже, в общем-то, ничего, они оттаких акций даже не покашляют, хотя цепных псов на след потревоживших их покой бросить и могут. Причем псы эти покусают вовсе не факт что исполнителей, но, что более чем вероятно в таком случае, абсолютно случайных людей. Для повстанцев не нужна никакая массовая организация – это всё игры в реформизм и «палево», а потому нужны только небольшие группы близких друзей, «аффинити группы», которые будут «рушить Капитал и Государство». По этой причине они отвергают, среди прочего, любую деятельность по созданию анархистских профсоюзов: в их мифологии любой профсоюз является реформистским. Чтобы не пробуксовывать на антипрофсоюзной зацикленности инсуррекционалистов отмечу лишь пространное эссе все того же Бонанно «Критика анархо-синдикалистских методов»[5]. Данная работа итальянского теоретика повстанчества блещет с первых же строк, чего стоит уже хотя бы упоминание того, что шведской SACбыло около миллиона (!) членов. Воистину, у страха глаза велики: расцвет SACбыл в 1920-30-х гг., и никогда в ней не состояло даже и сорока тысяч человек. Ну а увлечение реформизмом после Второй мировой вовсе не дало никакого эффекта, и численность её рядов постоянно сокращалась, а вовсе не росла. Далее Бонанно много распинается о реформистской сущности профсоюзов, не утруждая себя разобраться в том, всё ли излагаемое им применимо ко всем типам профсоюзов, в частности речь о его тезисе о том, что де «работа профсоюзов – требовать лучших условий, для этого они, в первую очередь, должны сохранять свою жизнь и увеличивать эффективность дополняющих их структур, иначе определённые условия требований, а с ними и сама причина для существования профсоюзов будут отсутствовать». Как это интересно смотрится на фоне статутов испанской CNT 1977 г., в которых значится следующее: «Национальная конфедерация труда – революционная организация, что определяется ее борьбой за социальную революцию. Она имеет анархо-синдикалистский характер: анархистская по своим принципам, тактике и цели, синдикальной (профсоюзной) по своей форме организации в профсоюзы ». И далее, среди выдвигаемых задач значится (на первом месте) необходимость: «развивать среди трудящихся чувство объединения и солидарности, независимо от их пола, расовой принадлежности, политических, философских и религиозных убеждений »[6]. «Профсоюз не более чем коммунальная служба, и в качестве таковой может иметь различную эффективность, в зависимости от того, как функционирует его бюрократия, но он не может развить никакой иной перспективы, не говоря уже о революционной»[7] - пишет Бонанно. Воистину, этого не может быть, потому что не может быть никогда. Вот только опыт анархо-синдикалистского, и даже революционно-синдикалистского движения первой половины двадцатого столетия говорит о том, что профсоюз очень даже может иметь революционную перспективу. Чтобы понять, что Бонанно воюет с мифом, который сам же и придумал, достаточно следующей цитаты: «Неотъемлемым элементом анархо-синдикализма была концепция прямого действия, логического завершения аполитичности (в партийном смысле) и спонтанности синдикалистской организации. Ошибки следует искать в этой спонтанности. Синдикалистская организация не может опираться на непосредственность масс, равно как и политическая партия, даже если она определяет себя как "революционную”». Что называется – дальше можно не читать. Объявив реально существующий (и существовавший исторически) синдикализм «ошибкой» наш «теоретик» тыкает здесь недостатками обычных, «жёлтых» профсоюзов. Что ж, тыкать можно сколько угодно, но факт остается фактом: синдикалистская организация (анархистский профсоюз) это именно что массы рядовых членов, а не его лидеры. И именно поэтому главное в синдикализме – это самостоятельное действие масс, а не глюки итальянского писаки: если бы Бонанно был прав, то в 1936 г. массы членов CNTпошли бы строго по пути своих лидеров, отказавшихся от идеи реализации положений Сарагосской программы, и строго выполняли бы все указания, однако же, на самом деле получилось так, что в то время как лидеры CNTратовали за антифашистское единство, которому откровенно вредило установление либертарного коммунизма, то массы как раз старались максимально реализовывать коммунистический проект. Не всё получалось у рядовых членовCNT, да и война в итоге была проиграна реакционерам Франко, тем не менее, они попытались, и попытались в столь тяжелых условиях именно потому что их многолетнее участие в жизни и деятельности своего профсоюзного анархистского объединения к этому подготовило. Доктрина анархистского синдикализма предписывала создавать либертарный коммунизм при первой же возможности и без оглядки на кого бы то ни было. Впрочем, это всё очевидно и понятно тем, кто действительно интересуется реальным анархистским синдикализмом, а не потребляет распространяемые о нем мифы, принимая их за истину в последней инстанции. Доморощенные же повстанцы относятся к мифотворцам и мифопоедателям, что видно из распространяемых ими текстов. В общем, такой вот он, пространный труд Бонанно о синдикализме: абсолютно глупый, врунявый и лишенный реальной смысловой нагрузки, кроме банальной – «даешь экшн, всё остальное – скучно и легально». Что же касается тезиса о создании аффинити групп, то отмечу, что эта практика уходит в позапрошлый век, то есть вовсе не является чем-то новым (её еще Эмиль Пуже критиковал в своих работах). В мир же эта тактика широко шагнула… благодаря испанским анархо-синдикалистам: Федерация анархистов Иберии, созданная в 1927 г., создавалась именно что как объединение таких групп. При этом было бы горячечным бредом утверждать, что тактика аффинити групп противопоставлялась тактике профсоюзной работы. Позднее из Испании данная тактика перекочевала в США, где стала этакой карикатурой на иберийский опыт: современные же российские аффинити группы являются не более чем пародией на пародию. При всем при этом инсуррекционалисты, конечно же, не говорят напрямую о том, что массовое движение совсем не нужно. У них другая псевдологика: раз массового движения на сегодняшних день нет, до и черт с ним – давайте действовать индивидуально, на свой страх и риск: «одиночные акты демонстрируют желание не только действовать, но и атаковать капиталистические проекты вне зависимости от общественной поддержки и наличия широкого фронта борьбы»[8]. Логика железная: раз нет движения и нет поддержки, то давайте жечь, грабить и взрывать. Видимо они думают, что тем самым смогут распространить в обществе анархистские идеалы. Тут интересен российский пример с так называемыми «приморскими партизанами». Эти самые «партизаны» на поверку оказались весьма мифологизированной военизированной террористической группой, не лишенной (это как минимум) националистических идеек, лейтмотивом которых было – убивать представителей социальной группы «менты». Ура-революционеры увидели тут достойный пример для подражания (мифологизировав образ «партизан» до левизны): «приморцы» убивали «ментов», и народу это нравилось. Вот только проблема в том, что никакой анархизм тут ни причем, во-вторых «ментов» в этой стране почти никто не любит из «не-сотрудников», и потому значительная часть радующихся и поющих осанну – националисты чистой (и замутненной) воды. Открою стррррааааашный секрет полишинеля: на самом деле все эти рррадикальные террористические и квазитеррористические акции привлекают лишь незначительную часть населения, привлекают именно что своей внешней эффектностью, основная же часть населения таких вещей чурается, так как видит в этом не более чем тупой и опасный нигилизм. Распространение же либертарных идей – процесс сложный и скучный, требующий высокой самоотдачи и огромных эмоциональных, нервных усилий. Это намного сложнее, чем тупо поджигать машины и бросать «коктейли для Молотова» в отделения полиции. Радикальные действия разного рода оправданы, только в тех случаях, когда совершаются «простыми людьми», а не политически двинутыми гражданами, когда понятны адресату (это когда совершаются двинутыми, но не оторванными от масс, а являющихся их частью – это я исторический примерCNT-FAIпривожу здесь, если кому неймется конкретики почерпнуть), и когда содержат в себе четкую смысловую нагрузку. В противном же случае речь идёт не о радикализме, а о банальном инфантилизме, глупости, а то и вовсе провокаторстве[9]. Можно еще много и нудно расписывать грехи, недостатки и ошибки повстанчества. Я же ограничусь вышеизложенным: российское анархистское движение пестрит нежелающими читать «многобукав», а потом на этом точка (точнее – многоточие). Тут критики могут, как всегда встав в позу спросить: «ну, и чего же вы предлагаете?» Отвечу не менее банально и картинно: создание анархо-синдикалистских профсоюзов, развитие радикальной экологистской традиции Букчина (и особое тут внимание теоретическим усилиям по скрещиванию анархистского синдикализма и экологизма Букчина Пурчейзом и другими «зелёными синдикалистами»), работа в интересах гипотетически возможной революции по месту жительства и учебы, развитие женского протестного движения. К. С. Бессмертный
13.10.2011
[1] Бонанно А. Повстанческие анархисты против нового технологического порядка // Анон, Бонанно А., Фавн Ф., Эрнандес Х. На ножах со всем существующем. – Рига: Умопомрачительный Самиздат, 2006. С. 60 [4] Бонанно А. Жизнь на кону // Указ. соч. С. 70 [7] Бонанно А. М. У каз. Соч. [8]Бран К. Пламя в ночи – руины на рассвете: саботаж и социальная война. |
